Адаптация или неудачи: трудности, стоящие перед Украиной и Зеленским в 2024 год

В 2023 году произошли кардинальные изменения в контексте борьбы Украины за выживание. Внешняя обстановка резко ухудшилась, и цели, поставленные на фронте, оказались недостижимыми. Возник разрыв между видением власти и реальностью как на внутреннем, так и на внешнем уровне.

На фоне конфликта между политическим руководством и военным командование растёт внутренняя турбулентность.

При сохранении тенденций всё это неизбежно повлечет за собой поражение в войне и коллапс государственности.

Давид Арахамия в интервью Наталье Мосейчук отметил, что нужно менять стратегию. Однако целостного видения Зеленский и его окружение пока не предъявили. Вместо этого много хаотичных шагов и ошибок, показывающих, что Банковая судорожно ищет варианты.

Опишу основные сюжеты, в рамках которых Зеленский будет вынужден адаптироваться, чтобы сохранить шансы на успешное завершение войны и не закончить жизнь в эмиграции.

Внешняя конъюнктура

Глава СВР Александр Литвиненко в колонке для «Интерфакса» очертил рамки стратегии Кремля. Путин укрепляет режим и готовится к длительной войне. Он проводит внутреннюю мобилизацию власти и населения, переводит Россию на военные рельсы и собирается активно создавать проблемы Западу через третьи страны. Не должно быть иллюзий, что война быстро закончится.

Следующий год – самый масштабный год выборов на планете. США, Индия, Пакистан, Евросоюз, десятки важных для Украины стран пройдут через избирательные кампании. Политический ландшафт будет трясти, многие государства опрокинутся во внутреннюю повестку.

Сигналы из Нидерландов, Словакии, Венгрии и высокая вероятность победы Трампа в США показывают, что через год ситуация может быть значительно хуже, чем сейчас. Фактор Израиля и других потенциальных очагов беспокойства сработает как мультипликатор рисков.

Чтобы не утратить поддержку, Украина должна вписаться в глобальную повестку с новым набором аргументов. Отсылка к общим ценностям и претензии на грани шантажа уже не работают. Потому что Украине нечего «продавать» — нет успехов на фронте, зато масса скандалов.

США через намёки Пенни Прицкер уже послали сигнал, что Украине могут серьёзно урезать финансовую помощь. Нужно искать внутреннюю опору.

Военная помощь в каком-то объёме точно будет, но есть предпосылки к снижению динамики, что видно по заявлениям стран-партнеров, размеру и содержанию пакетов.

Для Запада речь идёт о сравнительно небольших бюджетах. Поэтому основной вопрос для них – ради чего вкладывать? Эти тезисы обозначены в известном обращении республиканцев — «что и зачем мы делаем в Украине?»

Зеленский должен предъявить четкое видение победного сценария. Ему поверят только в случае, если стратегия будет сопряжена с реальностью и быстро проявится через конкретные шаги, повышающие эффективность всего – экономики, армии, социальной сферы, дипломатии и т.д.

Среди прочего, речь должна идти о честной оценке перспектив на фронте. Пока всё идёт по «финскому сценарию» 1939-1940 гг. Власть должна признать, что в нынешних условиях освобождение оккупированных Россией территорий в границах 1991 г. нереалистично. Это стратегическая цель, но к её достижению нужно готовиться.

На это могут уйти годы, если не десятилетия. Нужно не только выстоять, ведь Россия нас в покое не оставит, но и найти источники для развития.

Поэтому основное содержание – что будет происходить на территории, которую Украина контролирует. Именно это будет определять, как мы впишем свои интересы в интересы партнёров. Необходимо создать фундамент для максимально сильной переговорной позиции, с которой можно входить в обеспечение процесса прекращения огня и получения гарантий безопасности.

Перезагрузка власти

Первая задача, которую должен решить Зеленский – обеспечить устойчивость, легитимность и эффективность власти. Впереди тяжелые времена и непопулярные меры. Украину могут вынудить к переговорам, сам факт которых станет шоком для многих и будет использован для внутренней дестабилизации. Нужно будет идти через шторм.

Парламент уже работает дольше конституционных полномочий. Сам Зеленский окажется в такой ситуации весной 2024 года. С этого момента Россия усилит атаки с целью дискредитации украинской власти и навязывания мысли о её нелегитимности. Чтобы привлечь на свою сторону недовольных, Кремлю будет вторить деструктивная оппозиция в лице группировки Порошенко и подобных.

Банковая уже обозначила контуры тактики на этом направлении.

Во-первых, Арахамия отметил, что судьбоносные вопросы будут проводить через референдумы. Это может стать предохранителем от чрезмерного давления со стороны партнеров и страховкой от обвинений в нелегитимности.

Во-вторых, сам Зеленский, а затем и Арахамия обозначили, что в 2024 году никаких выборов не будет.

Это сигнал местному самоуправлению, у которого отняли НДФЛ военных, и парламентариям, которые нервничали из-за неопределённости.

Ранее Банковая показала народным депутатам, что в случае непослушания с ними быстро расправятся по одному. Зеленскому нужна дисциплинированная Рада, которая в последние месяцы начала шататься. Многие депутаты в «Слуге народа» поняли, что в следующей Раде они не окажутся, потому пытаются монетизировать то, что имеют сегодня. Потому Офису стало сложнее проводить свои решения, потому ищут инструменты принуждения к послушанию. И коррупционные «залеты» нардепов – один из таких элементов.

Также Зеленский послал сигнал военным, что не потерпит игр в политику.

В ОП всерьёз рассматривали возможность проведения выборов президента весной. Однако результаты социсследований вынудили отказаться от этой идеи. Как и от идеи немедленно уволить главкома Валерия Залужного. Хотя и очень хочется.

Согласно данным соцопросов, во втором туре президентских выборов Зеленский обходит Залужного с отрывом в размере статистической погрешности. Это огромный риск не только для власти, но и для страны. Само выталкивание Залужного в политику чревато настоящим расколом и сценарием 1917-1920 гг.

Поэтому выборы сдвинуты минимум на осень. В ближайшие месяцы ОП будет вести торг с главкомом, одновременно играя на понижение его популярности.

В-третьих, ключевым событием станет перезагрузка Кабмина.

С одной стороны, есть объективная потребность перевести экономику на военные рельсы и повысить общую адекватность власти на всех уровнях. Ситуация, когда Украина выпрашивает деньги, а Киев собирается строить метро на Троещину за 34 млрд грн, выглядит как полная невменяемость перед лицом смертельной опасности.

С другой стороны, Запад хочет более плотного контроля над использованием помощи.

В начале марта 2024 года исполнится 4 года с момента, как Денис Шмыгаль возглавил Кабмин. Этот удобный для Зеленского премьер-долгожитель точно не может стать олицетворением и драйвером прорыва.

В политтусовке уже практически открыто говорят, что премьера сменят в феврале – начале марта. После зимы, которая обещает быть очень сложной, и в канун второй годовщины полномасштабного вторжения РФ смена правительства будет сигналом к изменениям. Зеленский использует этот повод, чтобы зафиксировать новую стратегию.

Борьба за кресло премьера уже идёт. Причём на двух уровнях.

На верхнем уровне Банковая пытается отстоять перед Западом удобного для себя кандидата и при этом сохранить помощь. На роль нового премьера ОП хотела двигать Ростислава Шурму, но ему мешает негативный шлейф. Запасным кандидатом является глава «Нафтогаза» Алексей Чернышов.

Уровнем ниже идёт соревнование между самими претендентами.

Сейчас основным кандидатом является посол Украины в США Оксана Маркарова. Маркарова понятна Западу и имеет хорошую репутацию, она идеальна с точки зрения контроля над деньгами и может символизировать новый курс. Вместо неё послом в Вашингтон могут отправить действующего главу МИД Дмитрия Кулебу, а его место займёт зам главы ОП Андрей Сибига. По моим источникам, сама Маркарова не хочет заходить в правительство раньше февраля. Потому что нужно понимать, какая будет ясность с наполнением бюджета на 2024 года. А эту ясность могу дать только американцы, без финансовой поддержки которых Украина не сможет закрыть огромную бюджетную дыру.

На сайте президента недавно разместили удивительную новость, где Андрей Ермак (после провального визита в Вашингтон) звонит Маркаровой, и они что-то обсуждают. Это точно не формат президентского сайта. Выглядит как сигнал партнёрам, что их пожелания не игнорируют.

Вице-премьер Александр Кубраков выпал из числа фаворитов президента, хотя еще весной он был ключевым кандидатом на пост премьера. Над ним и, даже в большей степени Мустафой Найемом, сгустились тучи. Несколько дней назад НАБУ на какое-то время спасло обоих от проблем со стороны Банковой, подсветив их выдающуюся роль в разоблачении коррупционеров. Источники в Кабмине говорят, что само «разоблачение» было формой «прикрытия» на фоне обвинений по нецелевому использованию средств по строительству бетонных укреплений для объектов энергосистемы Украины. О чем недавно рассказывал у меня в эфире Виктор Куртев и о чем он писал на «Хвиле» в материале «Бетон на крови».

 

Впрочем, Кубраков сохраняет хорошие отношения с послом США в Украине Бриджит Бринк, которая регулярно с ним встречается. И в целом он у американцев на хорошем счету.

Одновременно НАБУ предъявило обвинения в многомиллионных злоупотреблениях руководству Госспецсвязи. Госспецсвязь — сфера ответственности вице-премьера Михаила Фёдорова. Через эту структуру осваивают 40 млрд грн из бюджета на дроны, ей же передадут НДФЛ военных.

Федорова в коррупции публично пока не обвинили, но это витает в воздухе. Он тоже рассматривался как потенциальный премьер, но сейчас стал более уязвимым для критики.

Важно отметить, что главу Госспецсвязи Юрия Щиголя и его зама Кабмин уволил за пару часов до вручения подозрения, т.е., НАБУ заранее передало информацию в правительство. Таким образом, имеем целый ряд доказательств, что НАБУ активно используется для форматирования политического ландшафта явно за рамками своих полномочий.

Новый дизайн сектора обороны

Второе направление, где нужны глобальные перемены – это оборона.

Огромное значение будет иметь, как выстроится баланс между Минобороны, Минцифры и Минстратегпромом. Здесь много подводных камней и субъективных моментов.

Важнейшая роль у министра обороны Рустема Умерова. Он оказался в очень сложной ситуации.

В середине августа я подробно разбирал логику, в рамках которой Зеленский готовил замену министра обороны.

С одной стороны, надо было сохранить международный трек. На момент отставки Алексея Резникова актуальной задачей Минобороны на международном треке было формирование абриса украинской армии будущего (Future Force Concept), включение потребностей Украины по созданию этой армии в процесс оборонного планирования стран-партнеров и принятие долгосрочных программ поддержки.

С другой стороны, новый министр должен был отрабатывать внутриполитические задачи:

• улучшить коммуникации и менеджмент в сфере обороны;
• отсечь от возможности монетизации на армии нелояльных;
• чётко обозначить сферы ответственности и канализировать негатив от ошибок военных на них самих, взбодрить Генштаб и командования.

Умеров начал работу именно в этой логике и уже можно дать первые оценки.

Во-первых, Умеров зашел на должность без своей команды. Это требует дополнительного времени на слаживание.

Более того. Замом министра обороны по цифровой трансформации стала Екатерина Черногоренко, ранее занимавшаяся у Фёдорова «Армией дронов». Фёдоров через своего человека контролирует важнейший сектор изнутри Минобороны. Это прямой конфликт интересов, потому что ранее Минобороны выступало категорически против ряда инициатив Минцифры и Госспецсвязи. На фоне разгорающегося скандала со Щиголем ситуация становится ещё более двусмысленной.

Во-вторых, в качестве одного из главных преимуществ нового министра называли его контакты в мусульманских странах и особенно – в Турции. После атаки ХАМАС на Израиль контекст изменился. Эти страны сконцентрируются на своих проблемах.

Как отметил главный дипломат ЕС Жозеп Боррель, мусульманские государства выражают недовольство, что Евросоюз относится к потребностям Украины с большим вниманием, чем к палестинцам. Что отразится на политической поддержке. Т.е., направление, где Умеров мог обеспечить быстрый результат, потребует больше усилий.

В-третьих, в целом непонятной выглядит ситуация с международными контактами по линии Минобороны.

Умеров на посту почти три месяца, но ему в команду до сих пор не назначен заместитель по международным связям. Это важно, потому что кто-то должен на постоянной основе сопровождать не только войну, но и трек подготовки к саммиту НАТО в Вашингтоне, и массу других вопросов. Инерция рано или поздно закончится.

На «Рамштайне» в сентябре Умеров озвучил заготовки Резникова о создании «Коаліції спроможностей» (речь о тех самых долгосрочных программах поддержки). Преемственность сохранилась, но резко изменилась обстановка.

На второй «Рамштайн», который проходил в Брюсселе сразу после событий в Израиле, поехал Зеленский с окружением. Это был правильный ход, чтобы сохранить Украину в фокусе, но это отодвинуло Умерова на второй план.

В ноябрьском «Рамштайне» (онлайн) впервые приняли участие главком Валерий Залужный и глава ГУР Кирилл Буданов.

Умеров, видимо, таким образом хотел подчеркнуть единство военно-политического руководства. Но медиа-ресурсы и спикеры из орбиты Порошенко извратили происходящее и начали разгонять сигнал, что министр обороны США Ллойд Остин во время визита якобы потребовал допустить Залужного. Это привычная для группировки Порошенко игра на сталкивание Зеленского и Залужного. Но она была подхвачена частью аудитории.

В общем, международный вектор в Минобороны по объективным и субъективным причинам пока буксует. Т.е., Умеров у себя в министерстве де-факто без «цифры» и с усечённой международкой.

Особое направление – закупки. Здесь пока нет наглядных результатов. Они должны появиться в декабре-январе, когда начнёт работу новое закупочное агентство. Но именно тут возник первый серьёзный кризис Умерова, о котором я уже писал. Этот кризис может иметь серьёзные последствия.

Умеров должен решить вопрос с главой закупочного агентства МОУ Арсеном Жумадиловым, который после 2014 года неоднократно посещал Крым, и у жены которого есть российский паспорт.

Жумадилов воспринимается Генштабом как уязвимый для российского давления чиновник. Все, кого Умеров будет принуждать к порядку, начнут заявлять, что министр покрывает одиозного подчинённого и исповедует двойные стандарты.

Министр Умеров столкнется с огромным сопротивлением в процессе реализации изменений. Поэтому ему нужна всестороння поддержка. Однако он сам не должен подставляться под удары и ослаблять позиции.

Пока Умеров действует в комфортных условиях. Его активно поддерживает медиа-холдинг Томаша Фиалы и общественные активисты, сбивавшие Резникова. Через месяц-два станет сложнее. Министр должен показать результат, иначе при смене Кабмина возникнет вопрос о его переназначении.

Новый формат по линии Минобороны — Генштаб

Что уже заметно – это изменение отношений между Минобороны и Генштабом.

Экс-министр Алексей Резников полтора года войны брал на себя весь негатив и за Минобороны, и за Генштаб. Этому было логичное объяснение. После клинча времён Тарана – Хомчака нужно было разблокировать работу, а с началом полномасштабного вторжения требовалось сплотить население вокруг армии. Чего удалось добиться.

В октябре – ноябре Умеров дал понять, что приоритеты скорректированы.

За последние два месяца профильные замы Умерова – Юрий Джигирь и Дмитрий Клименков – неоднократно подсвечивали злоупотребления в ЗСУ. Махинации с выплатами боевых и с топливом, злоупотребления на продуктах, непонятный тендер с папками по завышенной цене и др. И везде – миллионы, если не десятки миллионов грн потерь. И это всё – сфера ответственности Генштаба.

Наиболее показательным стал эпизод с закупкой зимнего топлива: Минобороны впервые за 2 года публично перевело стрелки на ЗСУ. Из-за задержки с подачей потребностей от ЗСУ Минобороны не успевало закупить топливо через Прозорро. Пресс-служба ведомства прямо от этом написала – задержка на стороне военных.

Мои источники в Генштабе прокомментировали это так. Действительно в ГШ и войсках огромные проблемы с планированием. Часть вызвана коррупцией – когда всё горит и закупки нужно делать в последний момент, легче организовать схемы. Ещё часть – это обычное раздолбайство людей, которые привыкли работать в мирное время и не учатся.

Но есть ещё один элемент. Подавая в Минобороны заявки с нереальными сроками («на позавчера») и нереальными количествами, ГШ так себя защищает от претензий на случай неудач на фронте. Мол, мы у вас просили – вы нам дали позже и не всё. Поэтому ГШ всегда затягивает и завышает потребности, перебрасывая ответственность на МО.

Умеров показал, что теперь Залужному не дадут быть исключительно «главкомом побед и хороших новостей», ему придётся брать на себя часть негатива и разгребать проблемы. В частности – с мобилизацией.

Хотя военкоматы находятся в структуре Сухопутных войск, Залужный летом публично назначил на должности нескольких новых военкомов, в частности – в Одессу. Что сразу же породило вопросы: если он может снять и назначить, почему этого не сделал раньше, когда кричали о злоупотреблениях? Не знал или не хотел? В сети прямо писали: Залужный не может отвечать только за хороших военкомов, а командующий СВ Александр Сырский – только за плохих. Это неправильно. Тем более, что все военкомы идут через сито начальника Генштаба Сергея Шапталы.

Коррупцию в ЗСУ начали публично разоблачать 1-2 раза в неделю. Через время это негативно скажется на поддержке главкома. И тут очень важный момент.

Мы все заинтересованы в повышении эффективности армии. Это жизни наших людей. От этого зависит исход войны. Важно, чтобы работа с проблемами не была воспринята в обществе как атака на военное командование.

Многое будет зависеть от того, найдут ли общий язык Умеров и Залужный. Генералы наверняка будут накручивать главкома, СМИ и солдат в окопах. Конфликтам будут способствовать и неконструктивные выпады в стиле Марьяны Безуглой.

Тут все должны проявить мудрость и сдержанность. Цена слишком высока.

Стратегическая оборона

Помимо операционных вопросов, есть и концептуальные вызовы.

Вопрос о переводе экономики на военные рельсы остаётся открытым. После назначения в Минстратегпром Александра Камышина пошли сигналы об улучшении динамики в производстве отечественных вооружений. Бывший «Укроборонпром» после изгнания вредителя Юрия Гусева наконец-то активизировался. Однако этого недостаточно.

Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляен на днях подчеркнула, что Украина должна быть интегрирована в долгосрочные оборонные программы ЕС. Т.е., вектор, который нарабатывался Минобороны летом, остаётся актуальным. Новый Кабмин должен сделать его приоритетом в отношениях с ЕС, США, Канадой, Японией и другими странами свободного мира.

Что касается боевых действий, то главком Залужный признал очевидное: нам грозит позиционная война. На повестке – переход в стратегическую оборону, что потребует пересмотра массы установок.

Вопрос, который на поверхности – почему летне-весенняя кампания не принесла ожидаемых результатов?

Честный ответ – были допущены ошибки в планировании и оценке противника, а также просчёты в реализации замысла командования. Например, когда одна из новых бригад, подготовленная на западе и вооружённая до зубов, но не имевшая опыта реальных боёв, провалила свою задачу на юге. Это сломало планы, которые, как пишет The Washington Post, были вполне конкретны – продвинуться за первые 24 часа на 15 километров в районе Работино, чтобы в следующие дни выйти к Мелитополю.

Общество должно принять, что ошибаться могут не только чиновники, но и военные. И ответственность должны нести не только политики, но и командование. В первую очередь, это поможет талантливым инициативным офицерам, которые просто не могут продвигаться по службе в условиях тотальной круговой поруки и нездоровой корпоративной этики, когда покрывают совковых мясников и воров.

Зеленский должен предложить честную позицию: был план, в нём были ошибки, задачи не решены по объективным и субъективным причинам, выводы сделаны, стратегическая цель не меняется, но ради сохранения страны мы должны сменить подход – перейти в стратегическую оборону.

Замена командования на войне – не трагедия. Если эта мера нацелена на повышение эффективности обороны, а не на устранение будущего политического конкурента. Иначе это неизбежно вызовет бунт.

Залужный опасается, что его сделают виноватым, и, может быть, чисто психологически не может принять критику после полутора лет ношения на руках. Генералитет, который хочет оставаться неприкасаемым, подзуживает главкома. Зеленский должен показать, что нет цели политически уничтожить Залужного, наоборот – есть готовность поддержать его в деле очистки и модернизации армии.

Боевые действия вышли на плато, линия фронта в целом стабильна. Это удобное время для работы над качеством. Если Залужный возглавит перемены – его надо всеми силами поддержать. Если же он поставит корпоративную солидарность выше интересов страны – его нужно менять. Армия, как и государство в целом, должны сейчас очень быстро адаптироваться к реалиям долгой войны.

Элементом нового качества обороны должна стать новая информационная политика внутри страны и для западной аудитории. Это должна быть системная работа, рассчитанная на долгосрочный эффект. Нужны, качественные продукты, как фильм «Буча», государство должно быть заказчиком и драйвером их создания. Не нужно бояться начать говорить о проблемах. Телемарафон стал деструктивен, поскольку держит значительную часть населения в неадекватном восприятии действительности, а это не позволяет потом принимать решения, которые расходятся с этим восприятием. Поэтому необходима отрезвляющая повестка, которая позволит быстро принимать правильные решения и обеспечивать их выполнение.

Перезагрузка власти, военная экономика и модернизация обороны – это те сферы нового курса, где Зеленский должен до конца зимы проявить волю и продемонстрировать первые результаты. Это позволит до перевыборов Путина укрепить переговорную позицию. Нам нужно очень поторопиться, потому что весной Путин объявит широкомасштабную мобилизацию и попытается завоевать левый берег Днепра. Зеленский получил соответствующие сигналы от западных лидеров. В 2024 году Путину будет крайне важно получить новые победы в Украине, потому что это будет бить по позициям демократов в ходе президентских выборов в США. Поражения Украины будут усиливать позиции Трампа и изоляционистов, потому Путин за ценой не постоит. Это нужно очень хорошо понимать всем в Украине — 2024 год может быть намного тяжелее, чем нынешний.

Поэтому Украина больше не может вести войну в том формате, как это было почти два года. Необходимо исходить из того, что эффективность обороны будет определять дальнейшую поддержку Запада. Украина больше не может себе позволить себе неэффективность, которая смерти подобна. Необходимо переводить всю экономику на военные рельсы, резать все затраты, несвязанные с обороной, сосредоточиться на радикальном уменьшении потерь на фронте, потому что люди являются ключевым ресурсом Украины. И сейчас каждый день на вес золота. Нельзя его бездарно просрать.

Иначе весной Зеленский может оказаться в положении Петлюры, который потерял субъектность, отдал территории и открыл дорогу к соглашениям о судьбе Украины, но без участия Украины.

Недавно в 90-ю годовщину Голодомора мы чтили память миллионов погибших. Эти жертвы – прямое следствие потери государственности Украины. Данный урок обязаны выучить и политики, и военное командование, и граждане.