Давление на бизнес со стороны ГБР — что мешает создать армию дронов уже сейчас?

На днях Президент Украины Владимир Зеленский подписал важный указ о создании Сил беспилотных систем в составе ВСУ.

О важности развития беспилотной авиации, как одного из наиболее эффективных средств поражения противника неоднократно отмечалось и в заявлениях нашего военно-политического руководства и в экспертной среде. Идея создания «армии дронов», изготовления миллиона дронов за 2024 год силами украинского производителя поддерживается как властью, так и народом. И это вполне дельная идея, ведь именно БПЛА демонстрируют сверхвысокую эффективность на поле боя и помогают держать фронт под Авдеевкой и на других горячих участках

Еще в декабре в Министерстве стратегической промышленности оптимистично отмечали, что Украина в 2024 году должна занять ключевые позиции на мировом рынке изготовления дронов. Достичь этого планируется с помощью широкого привлечения малого и среднего бизнеса в их производство. Однако, уже на первом этапе реализации этой программы возникли многочисленные трудности. И связаны они не только с бюрократизацией процесса со стороны заказчиков, но и с непонятной активностью правоохранителей, в частности Государственного бюро расследований, что существенно усложняет работу производителей БПЛА.

К нам обратились представители компании-производителя беспилотных систем, которая пытается обеспечивать потребности фронта, и в последнее время испытывает непонятное давление со стороны ГБР. Это давление, в конце концов может привести к остановке производства и оставить отдельные подразделения на линии соприкосновения без разведывательных и ударных дронов в критический момент.

Сразу отметим, что цель этой статьи — обозначить проблему, по нашему мнению, неправомерных действий отдельных должностных лиц Государственного бюро расследований в отношении представителей важнейшей на сегодня отрасли военного производства. Мы не стремимся никоим образом дискредитировать ГБР, как государственный орган, выполняющий функции по установлению справедливости в обществе путем своевременного предотвращения, выявления, пресечения, быстрого раскрытия и объективного расследования преступлений. В ГБР работает много квалифицированных оперативников и следователей, которые в своей работе придерживаются принципов законности, справедливости, беспристрастности, независимости и верховенства права. И это не ирония, мы действительно так считаем.

Вместе с тем, действия некоторых правоохранителей в этой структуре вызывают, по меньшей мере, удивление и сомнения в их компетентности, а, как максимум, наводят на мысли о сознательном препятствовании деятельности производителей отечественных дронов. Рассмотрим ситуацию подробнее.

Письмом Территориального управления ГБР в г. Киеве за подписью заместителя руководителя первого следственного отдела этого управления Виталия Дрозда производителю дронов было выдвинуто требование о предоставлении значительного количества технической документации якобы для приобщения к делу в уголовном производстве по части 3 статьи 212 и части 2 статьи 364 Уголовного кодекса. Эти статьи касаются соответственно уклонения от уплаты налогов и злоупотребления властью.

В перечне документов, которые требует предоставить следователь ГБР, наиболее странным является, в частности, требование о списке лиц, имеющих специальные звания в сфере беспилотных летательных аппаратов. К сведению господина Дрозда, специальное звание это термин, имеющий отношение исключительно к должностям отдельных государственных и правоохранительных органов. Работники частной компании юридически не могут иметь никаких специальных званий, поскольку это не предусмотрено законодательством. Кажется, кто-то в академии прогуливал пары по государственному управлению.

Если же автор письма имел в виду должности инженеров, операторов и конструкторов в штате компании, то, извините, какая разница на какой должности находится человек, который во время войны собирает дроны для фронта? Давайте тогда остановим производство и будем приводить штатные расписания в соответствие с требованиями ГБР или еще каких-то чиновников. Успеет ли тогда бизнес изготовить миллион дронов в 2024 году? Очень сомнительно.

Далее удивительность требований киевской ГБР только возрастает. От производителя требуют результаты технических и квалификационных испытаний, проведенных в соответствии с требованиями ДСТУ и ГОСТов 1990-х, 1980-х и 1970-х (!) годов. Два последних ГОСТа времен СССР в Украине были отменены еще в 2021 году приказом Украинского научно-исследовательского и учебного центра проблем стандартизации, сертификации и качества от 15.12.2021 № 501. Так, например вместо старого советского ГОСТа 15.301-80 «Система разработки и постановки на производство военной техники. Постановка на производство изделий. Основные положения» введен вполне себе украинский ДСТУ В-П 15.301:2021 «Система разработки и постановки на производство вооружения и военной техники. Постановка на производство вооружения и военной техники. Правила проведения работ», который в 2023 году был обновлен до ДСТУ В 15.301:2023 «Система управления жизненным циклом вооружения и военной техники. Постановка на производство вооружения и военной техники. Правила проведения работ». Впрочем, следователи из ГБР требуют от производителя современных дронов придерживаться именно советского ГОСТа. Сторонники «олдскула» и soviet style?

Советский ГОСТ, на соблюдении которого почему-то настаивает ГБР, регламентирует проведение «НИР», или по-украински — НИР, то есть научно-исследовательских работ по разработке оружия. Это довольно длительный и кропотливый процесс, состоящий из многих этапов испытаний, согласований и бюрократических процедур. Например, разработка противотанкового ракетного комплекса «Стугна-П», которая проводилась в Украине именно по этому старому ГОСТу заняла почти 6 лет (с 2005 по 2011) на этапе от чертежей до начала серийного производства.

Украинский ДСТУ последней редакции разработан уже во время полномасштабной войны и гораздо более приспособлен к современным реалиям. Вместе с тем, этот документ адаптирован в основном для крупных государственных предприятий и придерживаться его малым и средним производителям при обеспечении войск БПЛА крайне трудно. Силой заставлять небольшие производства придерживаться этого стандарта равна остановке этих производств, а, следовательно, и краху всей программы массовых народных БПЛА. Почему же ГБР требует именно этого и не похоже ли это на сознательный саботаж?

Кроме вышеперечисленного, следователь Виталий Дрозд запросил еще много разных справок, подтверждений и выводов, среди которых и выводы Торгово-промышленной палаты, и документы на право пользования техническими условиями, и основания заключения договоров с заказчиками и тому подобное. Сбор всей этой кучи бумаг требует от небольшой компании из нескольких десятков работников создания отдельного юридического управления, и переквалификации всех инженеров в юристы и делопроизводители. Кто тем временем будет собирать дроны для ребят на нуле? Возможно сотрудники следственного управления киевского ТУ ГБР помогут?

И напоследок. Всю эту кучу бумаг господин Дрозд предложил отправить ему по электронной почте, почему-то не на государственный защищенный сервер @kv.dbr.gov.ua, а на почтовый ящик @gmail.com. Можно ли получать на общедоступный сервер и хранить там информацию, которая приобретает статус тайны досудебного следствия? Ну, по крайней мере такие нормативные акты, как «Инструкция по организации учета, движения и хранения материалов досудебного расследования в уголовном производстве, которое осуществляется следователями Государственного бюро расследований» и «Инструкция по делопроизводству Государственного бюро расследований» это запрещают.

Итак, вся эта ситуация, прежде всего, демонстрирует низкий уровень профессиональной компетенции сотрудников отдельных территориальных органов ГБР, которые вместо выполнения миссии, возложенной на них государством и обществом почему-то занимаются прямым давлением на предпринимателей в стратегически важной отрасли военного производства, что вызывает лишь удивление и недоумение. Будут ли сделаны какие-то выводы после нашего материала? Пока не известно.