Для каких стратегических целей Китай и Россия вкладывают многомиллиардные инвестиции в страны Африки и какие ресурсы представляют для них основной интерес?
Большие государства имеют множество инструментов для распространения своего влияния в мире: от культуры и еды, образовательного и научного обмена до кредитов и прямых иностранных инвестиций (ПИИ).
В диктатурах вроде России или Китая такие инициативы редко являются частными. Чаще всего это скоординированная политика, которая реализуется с долгосрочной целью: получить контроль над критически важными ресурсами или создать рычаги влияния на другие страны.
Один из ярких примеров — использование Россией энергоносителей и продовольствия в качестве оружия. Ситуация может быть менее очевидной в других секторах. Какие стратегические цели многомиллиардных инвестиций Китая и России в страны Африки?
Скачок азиатских тигров в Африку?
Есть два взгляда на прямые иностранные инвестиции: с точки зрения их поставщика и получателя. С точки зрения инвестора доля китайских и российских ПИИ, которые направлялись в Африку, была относительно небольшой.
В 2003-2021 годах Китай инвестировал в африканские страны почти 51 млрд долл, Россия — 1,7 млрд долл. Это лишь 1,6% от общего объема ПИИ Китая в 2021 году и менее 0,5% России в любой год. Однако эти относительно недорогие финансовые вливания имеют непропорционально большое политическое влияние.
С перспективы получателя инвестиций (отдельных африканских стран) Китай является непропорционально значительным источником поступлений капитала. Например, в Эритрее, Кении, Замбии или Зимбабве на КНР приходится около 20% всех ПИИ.
Южная Африка и Демократическая Республика Конго являются основными получателями прямых иностранных инвестиций Китая (соответственно 12% и 10% от объема в страны Африки) благодаря их значительным запасам ценных полезных ископаемых (литий и уран).
Эти ресурсы имеют решающее значение для энергетического перехода и технологического развития. Усиление доминирования КНР над этими ресурсами способно изменить глобальную энергетическую динамику и укрепить его переговорные позиции в мире.
Стратегия Пекина демонстрирует стремление стать главным элементом экономической структуры Африки. По данным исследовательской компании China Africa Research Initiative, Китай преимущественно инвестирует в строительство и добывающую промышленность и в меньшей степени — в обрабатывающую промышленность и другие секторы.
Значительные инвестиции в горнодобывающую промышленность могут свидетельствовать о том, что Китай сосредотачивается на получении доступа к критическому сырью, включая литий и уран. Настойчивое инвестирование в эти отрасли указывает на стратегическое стремление КНР получать выгоду от богатой ресурсной базы Африки и, возможно, в долгосрочной перспективе обеспечить цепочки поставок для собственной промышленности.
Китайские инвестиции в литий — ключевой компонент для сектора «зеленой» энергетики — особенно агрессивны: горнодобывающие компании Поднебесной и производители аккумуляторов за последние два года инвестировали 4,5 млрд долл в литиевые шахты и возглавляют много африканских литиевых проектов в Намибии, Зимбабве и Мали.
Пекин движется к тому, чтобы к 2025 году получить львиную долю мировых мощностей по добыче лития и потенциально контролировать треть его добычи. В сочетании со значительной долей производства кобальта (China Moly, Zijin Mining и другие контролируют производство в Африке 30% меди и 50% кобальта) это ставит Китай в выигрышную позицию с возможностью влиять на глобальные цепочки поставок.
Хотя контроль Китая над добычей африканских полезных ископаемых в целом составляет менее 7% от общей стоимости добычи в Африке, его влияние в упомянутых секторах особенно сильно.
Потенциальные угрозы контроля Китая за добычей лития, меди и кобальта многомерны. Экономическое доминирование КНР в этих отраслях может привести к ситуации зависимости, когда африканские страны теряют рычаги влияния в переговорах о справедливых условиях, как это видно на примере попыток Конго пересмотреть договоренности с Пекином по развитию инфраструктуры в обмен на полезные ископаемые.
С политической точки зрения увеличение зависимости от китайских инвестиций может привести к сценарию, при котором интересы Китая будут существенно влиять на формирование политики в этих африканских странах. Более того, стандарты охраны окружающей среды и безопасности на добывающих предприятиях, принадлежащих китайцам, часто отодвигаются на второй план.
Отсутствие строгих правил и надзора может привести к ухудшению состояния окружающей среды и плохих условий труда, что нарушает этические вопросы и вызывает обеспокоенность относительно устойчивого развития.
По мере того как Китай усиливает контроль над добычей и переработкой критических полезных ископаемых, все громче звучат призывы к диверсификации цепей поставок. Международное сообщество, особенно страны Запада, стремится сформировать критически важную цепочку поставок полезных ископаемых, свободную от влияния Пекина. Однако преимущество Китая в развитии инфраструктуры и финансировании деятельности в Африке представляет серьезную проблему.
Подход России
Российские ПИИ в Африке стратегически выборочные и относительно небольшие, однако значимые с точки зрения геополитического влияния. Основными их направлениями, судя по ограниченным данным центробанка РФ, являются Конго, Зимбабве и Ангола.
Российско-африканский саммит 2023 года подчеркнул стремление Москвы расширить свое экономическое присутствие, ориентируясь на сельское хозяйство, горнодобывающую промышленность и энергетику с целью удвоить показатели торговли к 2030 году. Однако фактические ПИИ из России меньше 1% от общего их объема в Африке.
Россия и ее предприятия — «Росатом» в энергетическом секторе и «Русал» в горнодобывающей отрасли — участвуют в проектах, которые хоть и не масштабные по объему инвестиций, но имеют значительный политический и стратегический вес.
Эти проекты нередко касаются критически важных ресурсов. Прежде всего речь идет об уране, который является ключевым для ядерной энергетики и может позволить РФ получить значительный контроль над этими ресурсами. Например, «Росатом» активно увеличивает свои запасы урана, в том числе через приобретение проекта в Танзании за 1,15 млрд долл.
Российский контроль над ураном касается не только сырья, но и всего ядерного топливного цикла. Хотя Россия является относительно небольшим производителем «сырого» урана, ей принадлежит значительная доля мировой инфраструктуры его переработки и обогащения — около 40% и 46% соответственно. Эти возможности критически важны, поскольку позволяют перерабатывать «сырой» уран в топливо для ядерных реакторов.
Кроме того, Россия доминирует в экспорте атомных электростанций. В 2012-2021 годах она инициировала строительство 19 ядерных реакторов, причем 15 из них — за рубежом. Это намного больше любой другой страны за тот же период.
Российский контроль над технологиями ядерных реакторов создает зависимость для стран, которые используют эту технологию. Такая зависимость может распространиться и на африканские страны, если они решат использовать российские ядерные технологии, и будет иметь более широкие последствия, если Москва будет контролировать значительные ресурсы урана на континенте.
РФ также является главным поставщиком оружия в Африку, контролируя половину рынка. Такое доминирование вместе с привлечением асимметричных инструментов вроде частных военных компаний укрепляет ее влияние на континенте.
Хотя экономическое присутствие России в Африке не столь широкое, как китайское, ее роль в поставках стратегических товаров и военной техники в африканские страны — это многогранный вызов. Если бы Россия получила контроль над критически важными ресурсами вроде лития или урана, она могла бы создавать зависимости, влиять на рыночные цены и использовать их для политического влияния — то, что происходит в других регионах.
Потенциальные риски такой деятельности огромны. Контроль над критически важными ресурсами со стороны иностранного государства, особенно агрессивного, влияет на суверенитет стран и создает стратегический вызов глобального масштаба, поскольку эти ресурсы критически важны для «зеленого» энергетического перехода и технологического развития во всем мире.
Вместо вывода
Шахматная доска африканских ресурсов динамична, а каждый шаг России и Китая может изменить баланс мировых сил. Результат этой геополитической игры будет ощущаться за пределами африканского континента, очерчивая контуры международных отношений на долгие годы. Действия Российской Федерации и Китайской Народной Республики в Африке требуют внимания и стратегического ответа, который поддержит устойчивое и справедливое развитие.
На днях ожидается судебное разбирательство рядового на первый взгляд гражданского дела № 370/1104/22 в кассационной…
В результате громкого банковского кризиса 2014-2015 годов в Украине было ликвидировано около сотни банков. «Укринбанк»…
Средства массовой информации, ссылаясь на собственные источники, сообщают, что народный депутат Александр Куницкий выехал в…
Российский миллиардер Роман Авдеев вышел из своих российских деловых предприятий, чтобы отдать приоритет семейному времени…
Авторы фильма утверждают, что рынок ритуальных услуг в Киеве захватили структуры, подконтрольные Виталию Кличко и…
В ночь с 29 на 30 октября, сотрудники Центрального аппарата Государственного бюро расследований (ГБР) нагрянули…
This website uses cookies.