Приказ-невидимка. Почему МОН хочет ликвидировать дистанционное обучение?

Июль оказался жарким не только по температуре воздуха — в образовательной среде забурлили ожесточенные дискуссии вокруг приказа Министерства образования и науки, который якобы должен ограничить дистанционное обучение в школах.

Речь идет о приказе МОН «Об утверждении порядка и условий получения общего среднего образования в условиях военного положения в Украине» (далее — приказ №850). Этот документ уже называют «приказом Шредингера», потому что он якобы есть, но в то же время его и нет: МОН сначала подготовило документ, а потом, после волны критики, отозвало на доработку. Свои замечания к нему уже обнародовали профсоюзы, Ассоциация городов Украины, общественные организации. Они подчеркнули, что с ними этот документ не согласовывали и не обсуждали.

Это дело уже вышло далеко за пределы министерства — его рассматривали на совещании с вице-премьером Ириной Верещук. Петиция граждан с критикой приказа №850 буквально за несколько дней набрала на правительственном портале более 27 тысяч голосов. Премьер-министр Шмыгаль в ответе на петицию отметил, что приказ будет дорабатывать рабочая группа.

Много ли вы знаете приказов МОН, которым уделяется столько внимания? А все потому, что его реализация приведет к серьезным последствиям, и они — не просто об отмене дистанционки в школах.

Чтобы разобраться в ситуации, ZN.UA обратилось с запросами в Министерство образования и науки Украины и в Ассоциацию городов Украины (АГУ), ведь учредителями школ являются органы местного самоуправления.

Официальная версия необходимости приказа №850, которую нам растолковали в МОН, такова: «Дистанционное образование — одна из ключевых причин падения качества образования, и мы не можем допустить углубления образовательных потерь». В ведомстве также объяснили, что приказ является одним из инструментов комплексной политики «Школа офлайн», цель которой — вернуть как можно больше детей к очному обучению там, где позволяет ситуация с безопасностью, и эффективно организовать образовательный процесс во время военного положения в Украине.

Звучит привлекательно. Думаю, никто не будет отрицать, что очное обучение эффективнее дистанционного, особенно в условиях вероятных блэкаутов. Но оно не всегда возможно и безопасно. А теперь заглянем за кулисы приказа МОН — рассмотрим его последствия для учеников (их родителей с 1 сентября ждет немало сюрпризов) и для школ.

Последствия для учеников

Нововведения, предложенные в приказе №850, охватят три категории школьников: детей со статусом внутренне перемещенных лиц, школьников, которые учатся в прифронтовых школах или живут на временно оккупированных территориях.

Детям со статусом ВПЛ, которые выехали с родителями в более безопасные регионы, но продолжают учиться в родных школах онлайн, придется выходить на очное обучение в школы по новому месту жительства. Остаться на дистанционке в родной школе можно будет только в трех случаях: если в учебном заведении по месту жительства нет «очных классов» или не хватает мест в таких классах, или же местная школа временно прекратила деятельность. В противном случае ребенок будет отчислен с дистанционного обучения.

Таким образом, родителей могут лишить права самостоятельно выбирать школу и форму обучения для ребенка. Это, кстати, является нарушением Закона «Об образовании» (статьи 6, 55) и дискриминирует детей ВПЛ, ведь только для них предложены такие ограничения.

Школьников с ВОТ, которые учатся дистанционно в школах, релоцированных с оккупированных территорий, в МОН предлагают перевести на экстернатную или домашнюю форму обучения. Но это означает, что у таких учеников будет только 5-12 уроков в неделю вместо стандартных 30. Достаточно ли этого для освоения учебного материала, особенно в старших классах, да еще и учитывая тот факт, что на оккупированных территориях заблокированы украинские электронные ресурсы? Вряд ли это будет способствовать преодолению образовательных потерь, ради которого якобы и задумывался министерский приказ.

Как это будет выглядеть на практике, объясню на примере одной громады (по данным АГУ). В Генической территориальной громаде, которая сейчас находится под оккупацией, до войны было 25 школ, сейчас — одна дистанционная, и это единственная в Украине школа, в которой изучают крымскотатарский язык и литературу, и единственная уцелевшая из сети школ громады. Если приказ №850 вступит в силу, школа исчезнет.

В Ассоциации городов Украины отмечают: «Сегодня учебные заведения громад являются тем единственным мостиком, который обеспечивает связь между подконтрольной территорией Украины и оккупированной территорией громад. Уничтожение образования приведет к непоправимым последствиям, а именно: разочарованию учеников, их родителей и педагогов в том, что они нужны своему государству, фактической победе российской пропаганды на ВОТ, росту социальной напряженности в образовательной среде».

Школьники с прифронтовых территорий. Из-за угрозы обстрелов школы вблизи линии фронта работают в основном дистанционно. Перейти на очное или смешанное обучение не смогут при всем уважении к МОН и его приказам. А это значит, что в случае принятия приказа №850 их придется закрыть.

Последствия для школ

Вот здесь, по моему мнению, и скрыта настоящая цель приказа №850. Школы хотят обязать перейти на очное или смешанное обучение, а чтобы его осуществлять, в учебном заведении или на расстоянии не более 500 метров от него должны быть укрытия. Также школа должна иметь достаточную материальную базу. Учебные заведения, которые не смогут выполнить эти условия, должны приостановить свою деятельность. И контрольный выстрел: в дистанционных классах должно быть не менее 20 учеников, и сюда не учитываются те, кто учится на экстернате или домашнем обучении (и это может означать их закрытие в некоторых школах). В скобках отмечу, что такая норма противоречит норме Закона «О полном общем среднем образовании» (статья 12), которая позволяет открывать классы, если в них — не менее пяти учеников.

Все эти условия означают, что министерский приказ пройдется широкой сапой по сети школ — их станет меньше и соответственно произойдет сокращение учителей. В некоторых громадах вообще будет почти уничтожена сеть школ. Причем такие последствия будут касаться в основном школ в прифронтовых зонах и тех, которые релоцированы с ВОТ и продолжают сейчас работать дистанционно.

Как будут работать на практике идеи приказа №850, ярко иллюстрируют примеры, предоставленные нам АГУ.

В Кривом Роге, который систематически обстреливает враг, разрушено 86 школьных сооружений (а это материальная база обучения), тревоги длятся от 15 минут до девяти часов, что влияет на психологическое состояние и вряд ли будет способствовать качественному очному обучению. При таких условиях невозможно выполнить требования МОН по обучению исключительно в очном или смешанном формате.

В Белозерской поселковой территориальной громаде на Херсонщине при таком подходе останется не более трех школ из девяти, что приведет к увольнению сотни педагогических работников и потере трети учеников.

В Северодонецкой территориальной громаде Луганской области из 20 школ останется только две, из 405 учителей — 40. В Мариупольской громаде Донецкой области будет уволено 100 учителей из 261, которые работают сейчас.

«Большинство этих педагогов проживает в сельской или пригородной местности, где они не имеют возможности трудоустроиться, — указано в аналитической справке Мариупольской территориальной громады. — То есть эти педагоги остаются без средств к существованию. Это приведет к увеличению в территориальных громадах безработицы, эмоциональному напряжению, потере квалифицированных педагогических кадров, что негативно повлияет на экономическую ситуацию в громаде. Это станет толчком к выезду педагогов с территории Украины за границу, а возможно, и к возвращению на оккупированные территории».

Мы спросили у Министерства образования и науки, проводили ли расчеты последствий реализации приказа №850 для системы образования: сколько учителей будет уволено, сколько школ прекратят деятельность, какая экономия образовательной субвенции предполагается (потому что образовательная субвенция — это как раз учительские зарплаты)? Четких цифр и расчетов в ответе на наш запрос не предоставили, но объяснили, что совместно с областями проводили моделирование сети образовательных учреждений для прифронтовых областей, которые имеют ВОТ (Луганской, Донецкой, Херсонской, Запорожской). Между тем правозащитники и общественные организации приводят приблизительную цифру: только из школ, перемещенных с ВОТ, может быть уволено около 10 тысяч учителей.

МОН выдвигает к школам требование работать очно с укрытиями. А знают ли в ведомстве, сколько школ имеют защитные сооружения? Нам дипломатично ответили, что в Украине есть 10 111 укрытий в учреждениях общего среднего образования и еще 2416 укрытий других субъектов хозяйствования, которыми пользуются школы. Сколько школ не имеют укрытий, мы не узнали, поскольку министерство «не проводит соответствующих обследований и не является распорядителем этой информации».

Даже если школы захотят выполнить приказ МОН о наличии укрытий и очного обучения, сделать это будет сложно. Например, в Музыковской сельской громаде (20 км от Херсона) посчитали: чтобы построить укрытие в местном лицее, нужно 10 млн грн, и это непосильная сумма для бюджета громады, которая потеряла мощных бюджетообразующих налогоплательщиков. Также невозможно вести строительные работы под постоянными обстрелами.

В МОН говорят, что знают о проблеме с укрытиями и работают над ее решением в прифронтовых и приграничных районах. Для этого есть несколько путей. Первый — государственная субвенция на построение укрытий. Министерство уже утвердило 57 проектов ремонта и строительства укрытий, среди них 53 для восьми прифронтовых и приграничных с Россией областей Украины. Но субвенция не покроет всех потребностей громад, поэтому второй путь — поиск донорских средств. И третий — области могут получить государственную субвенцию (1 млрд грн) на школьные автобусы, чтобы подвозить детей в школы, в которых есть укрытия. Но согласятся ли родители на ежедневный подвоз детей под обстрелами по плохим дорогам? Например, в той же Музыковской громаде объездная дорога длиной 20 км не только опасна из-за обстрелов, но и находится в неудовлетворительном состоянии, потому что ее капитальный ремонт начали до полномасштабного вторжения и так и не завершили.

Что дальше?

Сомневаюсь, что после доработки в приказе №850 будут принципиальные изменения. Потому что, во-первых, по моему мнению, самое главное в нем — не дистанционка, а оптимизация сети школ и экономия государственной субвенции. Хотя в ответе на наш запрос в МОН и утверждают, что экономия средств не является целью приказа №850. Возможно, чтобы успокоить общественность, к нему привяжут несколько бантиков или продавят его идеи в других законах или приказах, которых широкая общественность может и не заметить. Потому что даже этот приказ не проходил общественного обсуждения.

Думаю, власти теперь придется делать нелегкий выбор между поиском средств на содержание системы образования и популизмом. Но открыто урезать финансирование школ, особенно расположенных в прифронтовой зоне и перемещенных с ВОТ, — это политическое самоубийство. Не найти средств на содержание огромной системы образования — еще большее самоубийство. А вот такие варианты, как приказ МОН, выглядят более приемлемо в глазах общества. Тем более амбразуру заслонит грудью одно отдельно взятое министерство.

Кстати, Министерство образования и науки предлагает школам перейти на смешанное обучение, но что это такое? Мы спросили представителей МОН, где в законах определен такой термин и планируют ли они инициировать законодательные изменения, чтобы согласовать пункты своего приказа и законы (наполняемость классов, выбор родителями школы и т.д.). Нам ответили, что закон позволяет комбинировать различные формы обучения, а это и есть смешанное, и его уже применяли во время пандемии. «Поэтому смешанное обучение требует четкого определения и нормативного закрепления для его надлежащего применения. И именно это было одной из целей при создании приказа №850 — нормировать на законодательном уровне само понятие «смешанное обучение», — говорят в МОН. Но Министерство образования и науки — не законодательный, а исполнительный орган. Во время действия военного положения МОН имеет право регулировать определенные вопросы своими приказами, но только там, где они не урегулированы законами (закон «Об образовании» ст. 75-1).

Второй факт, который заставляет сомневаться в том, что приказ №850 претерпит существенные изменения после обработки, — много сладких пряников, которые сейчас обещают учителям: помощь службы занятости, создание единого портала вакансий, индивидуальное сопровождение карьерными консультантами, создание кадрового резерва учителей с выплатой средней заработной платы и подготовкой их к работе на деоккупированных территориях. На все это нужны средства. Но если даже предположить, что они найдутся в государстве, «сокращенные» педагоги все равно потеряют в выплатах, потому что учительская зарплата — это не только голая ставка, в ней еще есть много разных доплат.

Третье — идея пересмотреть выплаты учителям встречается и в письме МОН от 27 мая 2024 года «О рассмотрении вопроса о приостановлении выплат заработной платы и простоя педагогическим работникам на временно оккупированной территории». Речь идет о необходимости дополнительной проработки вопроса о выплатах учителям, которые находятся на ВОТ. Это так называемые средства на простой.

На самом деле мы все понимаем, почему власть должна экономить и искать средства, и что сейчас страна переживает сложные времена. Но почему же так неумело выстраивается коммуникация с обществом? Если проблемы есть, стоит прямо о них сказать и обсудить публично, как нам затянуть пояса и что делать.

P.S. Когда готовился этот материал, состоялось первое заседание рабочей группы при МОН по проработке предложений к приказу №850. И уже появились комментарии ее участников о первых впечатлениях. Эксперт АГУ Михаил Гончар в комментарии ZN.UA отметил: «Из проекта приказа №850 убрали спорные вопросы, но все они появились в другом приказе, завернутые в специфическую бюрократическую форму. То есть теперь у нас вместо одного будет несколько приказов».

Прокомментировал работу группы и народный депутат Павел Сушко: «Та версия, которая была представлена рабочей группе, выглядит еще хуже. Имеющиеся недостатки не устранены, а все спорные положения просто перенесены в качестве изменений в другие приказы МОНа… В такой редакции, когда подзаконные акты не согласованы ни с законами, ни с Конституцией, работать и выполняться они не будут».