Преследование боевого командира Александра Чекмаза, известного как “Еж”, вызывает серьезные вопросы относительно объективности действий правоохранительных органов и их способности понимать контекст военных событий.
Когда россияне пытались захватить столицу более 600 добровольцев защищали броварское направление под руководством Ежака. Зато прокуроры и следователь, которые шьют уголовное дело командиру, кавалеру ордена “За мужество” III степени, “сбежали” из столицы. Чекмазу грозит 12 лет лишения свободы за то, что не взял на учет несертифицированные бронежилеты, но раздал бойцам по их добровольной просьбе. Никакого присвоения или торговли бронежилетом не зафиксировано.
Поэтому, могут ли прокуроры и следователь, которые не находились в Киеве в первые месяцы полномасштабного наступления россиян, правильно оценить действия военных?
Дело Чекмаза это еще один пример халатности в расследовании военных дел или даже умышленное преследование боевого командира. Мы все помним хаос 2022 года, когда ежедневно в бригады, добровольческие формирования прибывала волонтерская помощь из-за границы. Тогда же, в мае 2022 года, польский волонтер Херник Войчех и ОО “Украинский кластер инновационного развития” привезли 300 бронежилетов без документов. По внешним характеристикам это были “полицейские”, а не военные бронежилеты. Чекмаз (“Еж”) не имел права ни по закону, ни по совести заставлять своих солдат носить эти рискованные бронежилеты. Поэтому эти средства индивидуальной защиты выдавались с согласия бойца, без воинского учета.
Правоохранители инкриминируют Александру присвоение чужого имущества по ст. 191 ч.5 Уголовного Кодекса. Ведь, Еж поблагодарил волонтеров от имени воинской части, хотя сами средства индивидуальной защиты на учет не поставил. На это тоже есть ряд причин: без соответствующих документов ни одна военная часть не возьмет бронежилеты неподтвержденного качества; передача помощи происходила до назначения Чекмаза командиром батальона.
Значимым является сам факт, того что прокуроры и следователь, которые занимаются делом, в начале 2022 года не находились в Киеве. Об этом свидетельствует ответ Специализированной прокуратуры в сфере обороны центрального региона на запрос народного депутата Андрея Шараскина. Согласно табелям учета рабочего времени Артеменко А.Н., Гафаров А.Р., Гогричиани М.Ф., Аношина Д.В. и Тарасенко А.С. во все рабочие дни выполняли свои обязанности дистанционно, а их выезд имел вынужденный характер.
Отсутствие правоохранителей во время вторжения и вызывает сомнения в их способности понять сложность ситуации и правильно оценить действия командира.
Если бы батальон Чекмаза защищал город Киев тоже дистанционно, дело вероятно даже не существовало бы.
А прокуроры вряд ли вернулись бы на свое комфортное место работы, чтобы делать “показатели” на военных.
Интересная ситуация сложилась и вокруг следователя Дарьи Филоновой с Луганщины, которая в начале вторжения выехала в Амстердам. Согласно данным Единого государственного реестра деклараций Филонова продолжала получать помощь и субсидии, как участник боевых действий. Пока неизвестно на каких основаниях.
Как прокурор может определить мотивы лиц, которые находились в сложных военных условиях, не имея собственного опыта и понимания мотивации военных? Как следователь может объективно расследовать дело, если несмотря на получение боевых выплат не была привлечена к реальным боевым действиям по обороне Украины?
“Все время мы спрашивали следователя, какую пользу вы расследуете? Есть ли хоть один факт продажи, или получения их в свое личное пользование Чекмазом Александр? Таких фактов нет. Когда бригада отказалась принимать на хранение эти бронежилеты после освобождения Чекмаза, он не бросил их в бесхозяйственное состояние и договорился, чтобы склад еще некоторое время выделял место для их хранения на случай, если будут еще желающие бойцы получить такие средства индивидуальной защиты. Ни один бронежилет не пропал, не потерялся или не раскис под дождем”, – делится защитник Чекмаза, адвокат Виталий Коломиец.
В свете этих обстоятельств, дело выглядит не столько обоснованным, сколько мотивированным желанием выполнить “показатель” для получения премии и пенсии для “правоохранителей”. Ведь объективность и понимание контекста военных действий имеют решающее значение для справедливого рассмотрения подобных дел.
