Украинцы меняют приоритеты. Почему коррупция вдвое обогнала войну

Вопрос о коррупции начинает играть роль ответа на вопрос о войне. Могло бы быть больше хороших новостей с фронта? Могло бы, если бы миллиарды, которые ушли на коррупционные схемы, превратились в дроны, боеприпасы, военную технику

Две главных темы в украинских медиа — война и коррупция. Полтора года назад была одна-единственная главная тема: война с Россией. Но постепенно коррупция не только догнала войну, но и обогнала.

И вот результат. Свежий соцопрос зафиксировал, что 58% украинцев назвали борьбу с коррупцией приоритетом номер один среди всех реформ и задач для Украины. И только 29%, вдвое меньше, выбрали вариант «задачи, связанные с войной».

Выбор в два тура

Это исследование провел КМИС по заказу Консультативной миссии ЕС в Украине. Это важно по двум причинам. Во-первых, это снимает подозрения, что социологи могли сработать в интересах той или иной политической силы. Во-вторых, это дает основания предполагать, что результаты исследования будут использованы Евросоюзом при выдвижении требований Киеву: «Смотрите, ведь это не мы придумали, что у вас коррупция, это ваши граждане настаивают».

Впрочем, это исследование интересно не только евробюрократам. В некотором смысле оно моделирует два тура президентских выборов, по крайней мере в том, что касается борьбы идеологий.

Респондентам был предложен список из девяти реформ и задач для Украины. Людей попросили выбрать топ-3 приоритетов, а также приоритет номер один.

При выборе топ-3 приоритетов можно было голосовать за три позиции из списка. Две позиции получили поддержку подавляющего большинства опрошенных: борьба с коррупцией — 90%, «задачи, связанные с войной» — 77%. Еще три позиции набрали более чем по 20%: реформа судебной системы — 43%, обеспечение прав человека — 26%, реформа правоохранительных органов (полиции, СБУ и т.п.) — 21%. Остальные четыре позиции набрали менее чем по 10% (от 8 до 4%), уклонились от ответа — 3%.

При выборе приоритета номер один можно было голосовать, конечно, только за одну позицию. И тут получилась жесткая схватка между двумя лидерами первого тура: борьба с коррупцией — 58%, «задачи, связанные с войной» — 29%, остальные семь реформ и задач — суммарно 10%, уклонились от ответа — 3%.

«И», а не «или»

Как же так получилось, что коррупция вдвое обогнала войну? Мы все помним, что в первые месяцы после 24.02.2022 тема коррупции вообще не звучала, все мысли украинцев были заняты российским вторжением.

Ключ к разгадке можно найти в других цифрах того же соцопроса. Респондентам предложили, глядя все в тот же список реформ и задач для Украины, ответить: «О какой из этих реформ вы что-нибудь знаете?» Можно было выбрать все варианты, которые подходят. И лидерами оказались все те же: борьба с коррупцией — 64%, «задачи, связанные с войной» — 48%, остальные — менее чем по 40% (от 39 до 20%).

Это можно считать отражением того, как эти темы представлены в украинском информпространстве, включая все главные источники информации (а для людей это Telegram-каналы — 44%, новости в телевизоре — 43%, YouTube — 36%, новостные интернет-издания — 34%). Медиа и блогеры больше и охотнее рассказывают о коррупции, чем о ситуации на фронте. И это влияет на расстановку приоритетов в мозгах у людей.

Однако тут важна и обратная связь. Медиа, конечно, ведут людей за собой, но в то же время и идут за людьми. Если бы люди хотели слушать только про войну с Россией, а про коррупцию не хотели бы, то те медиа, которые говорят о коррупции, попросту потеряли бы аудиторию. То есть дело все же не только в медиа, но и в людях тоже.

А люди за 20 месяцев большой войны изменились сильно. Для многих жителей западных и центральных регионов, в том числе столицы, война отошла на задний план, как только российские войска были изгнаны из-под Киева. Воздушные тревоги стали меньше пугать (в частности, благодаря усилению противовоздушной обороны столицы и других городов). К тому же власть сама поспособствовала тому, чтобы война ушла из фокуса общественного внимания. Сейчас информация о боевых действиях и сообщения о вражеских обстрелах занимают в украинском информпространстве намного меньшую долю, чем в первые месяцы войны. Телеканалы, лояльные Банковой, вернули в эфир привычные развлекательные программы и сериалы. А онлайн-медиа вспомнили тему коррупции.

Впрочем, было бы большой ошибкой утверждать, что украинцев сейчас волнует только коррупция, а война — не волнует. Повторим, подавляющее большинство опрошенных включают и борьбу с коррупцией, и войну с Россией в топ-3 приоритетов для Украины. То есть люди не противопоставляют эти две задачи, а скорее объединяют их.

И тут нужно продолжить разговор о том, как изменилось восприятие войны за 20 месяцев. Чем дольше идет полномасштабная война, тем в более далекое будущее отодвигается ее конец в мозгах людей. И возникают вопросы: почему так, могло ли быть иначе, и делает ли власть все необходимое для того, чтобы приблизить победу.

Вопрос о коррупции начинает играть роль ответа на вопрос о войне. Могло бы быть больше хороших новостей с фронта? Могло бы, если бы миллиарды, которые ушли на коррупционные схемы, превратились в дроны, вооружения, боеприпасы, военную технику и фортификационные сооружения.

Предвыборное окно возможностей

Это исследование, как и многие другие перед ним, подтвердило высокий уровень доверия к Владимиру Зеленскому. КМИС называет это эффектом «сплочения вокруг флага»: после широкомасштабного российского вторжения доверие украинцев к своим государственным органам, особенно президенту, существенно возросло. Сейчас 73% респондентов доверяют президенту, не доверяют — 21%.

Но доверять — еще не означает считать эффективным. И это очень четко показали результаты того же исследования. Только 19% считают достаточными действия высшего руководства Украины для проведения реформ в стране. А 71% — недостаточными.

Респондентам было предложено также дать оценку конкретно по списку реформ и задач для Украины: «Какие из этих реформ, на Ваш взгляд, действительно продвигаются?» Можно было выбрать все варианты, которые подходят. И вот что получилось. Действительно продвигаются «задачи, связанные с войной» — так считают 20%, борьба с коррупцией — 19%, цифровая трансформация — 18%, остальные шесть позиций набрали менее чем по 10% (от 7 до 2%), а 22% заявили, что ни одна реформа не продвигается, 32% уклонились от ответа.

Когда люди говорят о доверии к политику, они могут вкладывать в это свою оценку «не предатель и не вор». Но есть большая разница между просто «не предатель» и «эффективный верховный главнокомандующий», как и между просто «не вор» и «эффективный борец с коррупцией».

Дельта между 73%-м уровнем доверия и 19%-й оценкой эффективности очень большая. В предвыборное время она создает окно возможностей для конкурентов. В особенности для тех, кто сумеет не противопоставить две темы, а объединить их.

Тема коррупции точно не угаснет. Этому поспособствуют и украинские медиа, и западные партнеры. Кстати, в соцопросе был и вопрос, напрямую касающийся заказчика: какая поддержка Консультативной миссии ЕС сейчас наиболее актуальна для Украины. Было предложено семь конкретных видов поддержки, респонденты могли выбрать до трех ответов. Почти половина, 46%, сказали, что нужна поддержка в борьбе с коррупцией. Логично: если украинская власть не справляется, то пусть ЕС нам поможет.

Новый всплеск внимания к теме коррупции ожидается после 10 декабря, когда НАПК обещает возобновить публичный доступ к электронным декларациям депутатов и чиновников. В реестре будут доступны все декларации, которые не должны быть закрытыми, и там будут все поданные декларации за все периоды времени.

Медиа и блогеры наверняка найдут там много занятного фактажа. А будет ли это интересно их аудитории? Соцопрос подсказывает, что люди уже ждут. Почти половина респондентов, 47%, назвали систему электронного декларирования эффективным инструментом борьбы с коррупцией. Два года назад, до начала большой войны, так считали 36%. Похоже, интерес к декларациям вырос именно потому, что во время полномасштабной войны с Россией в обществе усилилась нетерпимость к коррупционерам во власти и потребность хоть как-то им отомстить.

Не будем гадать, как на этот общественный запрос отреагируют потенциальные кандидаты. Вскоре мы это увидим — если, конечно, выборы таки состоятся.